В общем, дочитала я Бесов. Кто читал, скажите, был ли в книге эпизод, где Ставрогин пытается исповедаться в грехах? Потому что я о нём читала, но у меня в книге его не было.
Что могу сказать. Читать было страшно - страшно с позиции человека, который живёт полтора века спустя и видит, насколько точно автор угадал будущее и настоящее. Насколько типажи революционеров, их поведение, их планы соответствуют реально существовавшим и существующим. Политически озабоченным людям стоит почитать Идиота и Бесов. Может быть, они увидят, насколько не ново то, что происходит и насколько не новы их мысли.
Про убийства читать было мучительно, особенно про убийство студента.
Ощущение бесов, которые сидят во всём и смотрят и ждут, было полным.
Степана Трофимовича, безобидного на первый взгляд, старичка, который однако же породил настоящую гадину, было постоянно жаль.
Пётр Степанович вызывал слепую ненависть. Очень узнаваемый тип, очень узнаваемые приёмы. И, главное, после этой книги становится понятно "а чо такова" в троллинге, например. Удивилась, когда узнала, что на эту с таким вкусом описанную мразь, дрочат девочки. Достоевский, наверное удивился бы. Или нет.
Ставрогин удивительно напомнил бывшего мужа: безвольное существо, с теоретически правильным воспитанием, но абсолютно над собой не властное и отсутствие воли и души заменяющее бессмысленным высокомерием. В случае мужа - упрямством к ерунде. Ставрогин пугал, как пугает труп, который по какой-то ошибке всё ещё ходит и разговаривает и баб трахает. Да, бабы же велись все, хором, а он даже не знал, что с ними делать и зачем. Мучительно было наблюдать, как в сцене с Лизой, в нём ещё трепыхаются какие-то живые останки. И совершенно бессильно трепыхаются. Он - мёртв. Поэтому дроч на Ставрогина мне напоминает некрофилию.
Больше всех было жаль Маврикия Николаевича. Уж так пронзительно описан и страдал совершенно безвинно. Почему-то напомнил мне некоторые роли Мари.
Кроме того, мне показалось, что если бы у Достоевского было чувство юмора, то Бесы были бы больше похожи на Собачье Сердце, например. И вообще, думаю, Достоевский умер, чтобы переродиться в Булгакова. В Бесах полно зачатков булгаковщины. Но у Достоевского даже явно смешное и саркастичное страшно.
Временно заканчиваю с Достоевским и переключаюсь на Чехова. Тем более, что почти все его основные романы я прочитала.