Да будет известно людям знакомым с фармбизнесом только в ракурсе покупки цитрамона и гандонов, что в ём радимом 1 апреля случились некоторые ахуенно весёлые преобразования, в связи с которыми всему ему настанет прешикарнейший пиздец и накрывалово.
Поясняю - первого апреля года сего произошла государственная регистрация цен на препаратки списка необходимых и жизненно важных средств. Эта значит чито? Эта значит то, что государство установило некоторый предел цен, который указан в реестре, который вы можете попростить в любой аптеке на кассе, выше предела этого цену аптека права не имеет делать.
читать дальшеДля нас, аптекарей, это чем черевато было? Во-первых, мы все незарегестрированные некоторыми несознательными производителями-долбоёбами типа никомеда препараты должны были найти изъять из продажи в отделе - по списку в 200позиции. Во-вторых, сделать переоценку препаратов списка ЖНВЛС, которых в моей аптеке до кошкиного хуя и более.
Препараты мы изъяли и сунули на полку "карантин"(разумеется, продавая их с оглядкой - ибо сё есть товар и деньги и похуй). А переоценку я продуплил ибо...Ибо.
Сижу я значит такой кросивый, бля, в носу ковыряю, думаю, как к нашему председателю ТСЖ мозг заебать, чтоб он мне одну мумажку подписал и вообще о мировых проблемах рассуждаю. Тут звонит телефон и нежный девий голос просит принять факс. А в факсе - "Целую, едем, роспотребназор". Это значит, они к нам едут наценку нашу проверять, на которую я хуй толжественно поклал строкою выше. А нежный голос ещё и добавляет - "Завтра ждите". Ну мы с замом, как потные крысы начали нарезать круги по аптеке - с целью наладить цены на витринах, вытащить остатки незарегестрированного говна и переоценить (сидишь, как мудак с реестром и проверяешь - сколько вкатить наценку, штоб не перебрать и не недобрать - 21, бля!). А почему мы так переполошились? Ну натурально - штраф вплоть до лишения лицензии, которую мы только получили. Это типа значит, что работать на аптеку я буду в случае опознания нарушения 10 лет бесплатно и гнобимо всеми, начиная с уборщиц соседнего магазина.
Сидим мы значит, в обещанный день на очке жмущемся - ждём. Торту купили, пьяни, окопались всяко - а сами букву "Э" допереоцениваем.
Не появились оне ни в первой части дня, ни во второй, ни вообще на той неделе. Торт мы глубокомысленно сожрали и винищем запили.
А на следующей неделе - сижу я не менее красивый, чем недавно и не более озабоченный росздравом, чем тогда. Появляется в дверях мой белый зам с квадратным взором и шипит - "Где реестр, Фёдор Михалыч?". Я говорю - да вон, валяется, под столом, а чё?
"Пришли", - говорит. - "Росздрав, щас сажать нас будут". Тут я ломанулся в торговый зал, по дороге пряча бейджик в карман - ибо по дукоументам мы с замом ни однажды не мы ни разу, так-то.
Стоят в зале две чиксы лет сорока - мило зубы скалят. А за окошком снег хлопьми.
Я говорю, здрастье, буйно рад, не изволите ли чаю откушать? Оне говорят - не, нам бы документы ваши проверить - ака приказ о вашем назначении и лицензию и товарные накладные на товар вашенский.
Премного жаль, говорю, и.о. заведующего нет, один я есть заместитель - пройдёмте в кабинет, всё вам покажу. В кабинете зава выдал им писульку, удостоверяющую, что я Игорь Иваныч Матючков, зам.зав. Тут оне подсоединились к нашему компу и давай документы шерстить. А надо сказать, на первое апреля программа у нас не работала, которая цены не позволяет выше делать - так я там клал, как Бога на душу кинет. Ну открывает тётя накладную от первого числа и видит там дулю, точнее ничего не видит, ибо если программа не работает, то всякие нужные циферки из неё пропадают.
Тут я начал врать, как на экзаменах не врал. Эта, говорю, программку переставили, так она местами лажает, но работает - можно с офиса програмистам позвонить, оне цифирку скинуть. Ога. Тётя нашла накладные с рабочей прогой и говорит - хер с вам не надо, мне этот ваш всеобщий ломаный 1с поперёк горла стоит уже.
Понимаю, говорю, ваше негодование по поводу и разделяю всячески. А сам вспоминаю, как меня, блять, по документам-то звать.
Поверили тётки документы, остались довольны. "А незарегистированные препараты у вас, надо понимать, в карантине" - щебечет тётя и пальцем на наши полки тычет. Я говорю, а то, мол, а как же, конечно, естественно, именно так и есть. Она - а в программе их провизор видит - продать может? Я с дуру и брякни - да, мол, видит. Она - ну вот и докажите нам, что у вас с 1го числа продаж незарегестрированного Ксимелина (капля в нос такое) не было.
А я вас увряю, други, продажи его у нас были и ещё какие. И посмотреть их для того, кто в 1с шарит - титанически просто. Тут я делаю вид душевнослабого идиота и мямлю - ой, я нинаю, как, чичас программистам напишу, вы погодте тут.
И ускользаю в свой кабинент. Зам мой от страха взмокший начинает с надрывом тётям зубы заговаривать - ибо слышит, как я в соседнем кабинете фальшивые отчёты строчу так, что клавиши осыпаются. Сам ору - пишу, мол, програмёрам. Сам думаю - ну если только они сюда зайдут - пизда и тульский пряник тебе, Федя. Привет из Чебоксар. Не зашли, хвала аллаху. Но это ёпта не на экзамене списывать, у меня ручонки два дни тряслись опосля. Тётки в моей подделке не заподозрили дурного - хорошо, говорят, убедили. Написали акт, на котором я в четырёх местах по-разному расписался ибо нахуй забыл, как надо по документам.
И ушли. И не оштрафовали. Сели мы с замом, заначку распили и домой ушли по-раньше от греха. Вот такие дела. Хочешь гемора аптеке - натрави на них росздрав.