[Тедди-Ло]

1. ДОРОТИ СЕЙМУР

Если я скажу Полу: я не могу испытать оргазм, пока не представлю себе пальму, он тут же схватит топор и помчится рубить ближайшую. Поэтому, как ты понимаешь, Кэнди, с оргазмами у меня всё в порядке. Знаешь, если бы что-то в этом мире, кроме подписи на сценарии, зависело от меня, я бы постаралась сделать так, чтобы возраст согласия начинался с сорока лет. Это возраст, когда мужчина и женщина понимают, чего они хотят от жизни и друг от друга. Скажем, миленькой маленькой дурочке, такой, как ты, Кэнди - ты же не обижаешься, правда? - кажется, что мужчина должен непременно приволочь на свидание колючий веник. Если он этого по каким-то причинам не делает, ты огорчаешься и лишаешь себя удовольствия в постели, а ведь оно совершенно не зависит от роз, ароматических свечек или марки его часов. Великие женщины древности это понимали. Я это поняла только сейчас.
Что такое были мои два брака, Кэнди? Две коробки с пастилой, одну из которых я выбросила, даже не открыв, а во второй обнаружила записку: "Пять конфет съела я. Упаковщица №5". Ты же помнишь Луэллу Шримп, эту прилизанную сиамскую кошку, к которой ушёл от меня Фрэнк? Разумеется, он был ей нужен только как ступенька - продырявила своей острой шпилькой и пошла дальше, а Фрэнки стал заливать свою дыру в сердце.
Кэнди, дорогая, пока не забыла - запиши меня к косметологу на пять. И если придёт и-мэйл от Джерри Болтона - удаляй, не читая. Удалять, как волосы в зоне бикини - единственный способ борьбы с этим мерзавцем. Если бы я поступала так с ним всегда, моя жизнь была бы намного легче. Ах, как несправедливо, что количество клеток головного мозга, вовлечённых в работу, прямо пропорционально количеству морщин!
Подойди к окну, Кэнди, детка. Что ты там видишь? Этот "безвкусный лакированный гроб", как ты выразилась - коллекционная модель "роллс-ройса", и что важнее - это подарок. Подарок Льюиса. Мне.
Пусть у досужих сплетников языки хоть в трубочку закрутятся, а "Stars" разорится на папарацци, которых Пол будет отстреливать из своего охотничьего "кайлербюхзе". Они все ничего не понимают. Никто ничего не понимает, да, мой мальчик? Мужчина многих может желать, но "желаю" не значит "нужна". Других Льюис может хотеть, а я ему - нужна.

2. ФРЭНК СЕЙМУР.

Фрэнк проснулся, потянувшись рукой к дребезжащему будильнику, с удивлением обнаружив на себе старый свитер, завалявшийся в шкафу еще со времен «Огненной лихорадки» - некогда популярного среди так называемых «лайт-интеллектуалов» фильма, в котором Фрэнк сыграл роль Бобби Джонстона, парня из провинции, с идеалами вместо принципов, с улыбкой вместо кошелька, с совестью вместо пистолета. Одним словом, классическую роль положительного идиота.

На пробы Фрэнк явился в джинсах отца и старом свитере цвета выцветшей травы – то ли зеленой, то ли серой. «Ваша почта, сэр» - сказал он продюсеру и улыбнулся. «Ваш кофе, мэм», - сказал он, смотря в окно так, будто окно приходилось ему родной матерью.
- Ваш Бобби, - кивнул продюсер режиссеру, и Фрэнка утвердили в тот же день, утвердили на пожизненное амплуа выразительно прекрасного человека в обвисших джинсах.

Будильник замолк. Фрэнк медленно сел на кровати, потирая голову, с тем неясным чувством, с которым просыпался последние лет пять, когда для того, чтобы вспомнить, где он находится и сколько ему лет, и какой сейчас год, ему требовалось не менее двадцати минут, а последние шесть месяцев – даже более.
Фрэнку неистово хотелось ругаться.
Он кинул свернутой газетой в фото своей бывшей жены. Оно упало на пол. Газетная статья, залитая пятнами соуса, легла на ковре, бесстыже смотря на Фрэнка его же лицом, отпечатанным черно-белым в разделе светской хроники: «Бывший герой уже не герой: закат звезды Фрэнка Сеймура».
В актерской тусовке давно ходили слухи, что он спивается.
- Я не спиваюсь, я вижу сны, - говорил Фрэнк Дороти.
- Сны? – Дороти улыбалась, кивала, слушала его, будто он и не бросал ее никогда, ради молоденькой пустышки, чье фото валялось теперь на грязном полу.
- Сны. После виски. Я всегда вижу во сне каждый свой день, каждое событие и мгновение. Этот разговор, этот ужин – все уже было ночью, до бутылки. После – просто копия. Я копирую все это. Я все знаю наперед.
Дороти рассмеялась. Фрэнк знал, что она засмеется. Что она подвезет его до дома и поможет лечь в постель. Что ночью, он все равно встанет, все равно выпьет, все равно захочет увидеть – каков будет следующий день.
- К черту все. К черту.
Фрэнк пошел в туалет, думая на ходу, когда же придет письмо. Ночью ему отчетливо снилось письмо от Дороти. Голова так болела, словно в нее забивали гвозди. Сливая в унитаз накопившуюся за ночь мочу, Фрэнк думал о Джерри Болтоне, его противной роже. Звук смывающейся воды раздавался в голове шумом реактивного двигателя.

Бобби Джонстона в фильме никто не любил: его жалели, над ним смеялись. Это нравилось зрителям. Они чувствовали себя такими крутыми. Они любили Бобби. «У нас кишка не тонка», - говорили их лица. Белокурая девушка Молли бросала Бобби ради выгодной партии с хозяином рыбной лавки, а добродушный простак Бо присылал ей в подарок на свадьбу кулон с аметистом и поздравление на открытке, разрисованной маргаритками. Он подавал чай на вокзале – недолго. До титров. «Чаю, сэр?»
- Чаю.
Фрэнк налил полную чашку и вместе с полутеплым стаканом отправился к входной двери. Ему нравилось действовать по сценарию: в этом свитере, после этих снов. Так и есть: письмо под дверью. Всегда все так и есть.

В это же время, Джерри Болтон, сидя в своем кабинете, лениво щелкал пультом, не глядя в экран: он пил кофе и просматривал газеты. На секунду подняв глаза, он вдруг выловил в мельтешащих картинках знакомое лицо и судорожно защелкал кнопкой «назад»: по одному из каналов крутили старый фильм с Сеймуром – «Одиночество в полдень». Лет пятнадцать лет назад, Джерри пришлось попотеть, чтобы Фрэнк не получил ни один из призов на трех фестивалях, которые представили актера к награде за эту роль. Особенно выкобенивались французы: мсье Лестранж, герой Фрэнка, пришелся им по душе, своей истинно парижской чудаковатостью. Он даже носил берет. Джерри улыбнулся мсье Лестранжу произносящему с экрана: «Я не смогу писать тебе, Бетси. У моей любви нет адреса. Она заполнила этот мир до краев, она - повсюду».- Она повсюду…, - пробубнил Болтон и выключил Фрэнка.

Фрэнк решил не переодеваться. В тех же штанах и свитере, не принимая душ, только слегка причесавшись, он вышел из дома с письмом в кармане. Сны предсказывали солнце: он надел очки, чтобы не раззадорить и без того бушующую головную боль. Сегодня, в сценарии, все оборвалось на открытой двери в этом странном отеле, по адресу, указанному в письме. Фрэнк взял такси.
В полумраке машины, он вспомнил, что утром проснулся сразу после яркой вспышки света, за той дверью. На одну секунду, там, во сне, его пронзило чувство невыразимого покоя и уверенности, и сидя в такси, Фрэнк вдруг подумал, что, пожалуй, это чувство было очень свойственно его чудаковатым героям. Но никак не ему самому.
Он расплатился крупными и не взял сдачи.
В отеле его встретили неприветливо, но вежливо: другого он и не ожидал. Все играли свои роли, как требуется. По лестнице он шагал лениво, подолгу разглядывая фотографии на стенах. Остановившись на миг перед гладкой дверью, Фрэнк почему-то втянул кулаки в рукава старого свитера. Из-за этого, стук вышел гулким и мягким. Дверь открылась сама.
Яркая вспышка света оказалась отраженным в зеркале солнцем, которое больно ударило Фрэнку в глаза и отчего-то – в сердце.

«Дорогая Молли.

Надеюсь, ты будешь очень-очень счастлива, со Стивеном. Жаль, что я не смогу прийти на твою свадьбу и порадоваться за тебя.

Всегда твой,

Бобби Джонстон».

3. ПОЛ БРЕТТ.

Раз за разом мы возвращаемся в страну Оз, где мы лучше – красивее, смелее, умнее. Дороти – наш верный проводник.
– Я напишу про тебя новую историю, хочешь? – шепчет мне Дороти в спальне и прижимается всем телом. – Я подписала контракт с Джерри. Боевик, где ты главный герой, сильный, волевой. Хочешь? – выдыхает она мне в ухо, пока я нашариваю молнию на ее платье и тяну вниз. – Хочешь?
В спальне темно, мы с Дороти падаем в белеющую мягкость постели. Неловко закинув руку за спину, Дороти помогает мне расстегнуть молнию и через голову стягивает платье, и несмотря на темноту, я все равно вижу складки на ее животе.
Будь мы в стране Оз, эта сцена выглядела бы и красивее, и значительнее. И Дороти не пришлось бы выключать свет, чтобы я не увидел ее изъяны.
– Съемки по высшему разряду – взрывы, погони, перестрелки. Джерри обещал не скупиться. – Глаза Дороти закрыты, голос возбужденно дрожит. Я знаю, сейчас она видит меня таким, каким я мог бы быть, – сильным и волевым. В ее воображении проносятся картины: я выхожу из дорогого автомобиля, я сижу на крутом мотоцикле... У меня правильная внешность, широкие плечи и квадратный подбородок, но в жизни мне не хватает какой-то мелочи, законченности. Зато в стране Оз все идет как надо.
Дороти говорит, не останавливаясь, я целую ее шею, плечи и помню о том, что нельзя касаться ее груди. Грудь Дороти – это табу, три операции, каждая неудачнее предыдущей, грудь Дороти должна быть всегда упакована в бюстгальтер, и лучше о ней не вспоминать.
– Ты будешь там замечательный! Как лев! Хочешь?
Мне сорок пять, я начал лысеть и не могу решиться на операцию по пересадке волос. Я старею, мне все труднее конкурировать с молодыми, уверенными в себе, смелыми. Хочу ли я в страну Оз, где буду вновь красивым и смелым? Конечно, хочу. Хочу. Хочу.
За стеной работает телевизор, то бормочет новости, то взрывается рекламой. В соседней комнате Льюис переключает каналы, бездумно уставившись на экран. Льюис так же увяз в этом по уши, как и я. Он тоже не может оторваться от страны Оз. Его амплуа – умник. Ирония и налет ядовитого сарказма, помноженные на отстраненность и деловитость – печать современности. Все то, что нужно для сериалов о детективах и врачах. Такой, как я, и такой, как Льюис, никогда не встретимся в стране Оз, но в жизни он сидит в соседней комнате и слышит сейчас нас с Дороти. И потому я усиливаю свои старания, я изощряюсь, чтобы Дороти потеряла контроль над собой, как первокурсница, чтобы ее стоны перекрыли телевизор, и Льюис не сомневался в том, что именно он слышит. Этим я утверждаю право на Дороти, на свою территорию, в которой Льюису нет места.
Стены спальни раздвигаются, превращаясь в съемочный павильон, гул голосов и шарканье ног, это все так привычно и знакомо, как блестящий в свете софитов пот в ложбинке между грудями Дороти. И я тружусь, я тянусь к вершине, пока не слышу: «Стоп! Снято!», и обрушиваюсь в горячие простыни.
Я тут же засыпаю, а когда открываю глаза, Дороти лежит рядом, в комнате по-прежнему темно, и за стеной по-прежнему бормочет телевизор. Я не могу понять, сколько проспал: пять минут или два часа.
Телефон. Меня разбудил телефонный звонок.
Я шарю среди одежды на полу, а телефон все звонит и звонит, Дороти вздыхает сквозь сон, и черт бы побрал эти крошечные скользкие мобильники. Наконец, я выскакиваю за дверь, кое-как натянув штаны, и рявкаю «Да!» в мобильник.
Сидящий на диване перед телевизором Льюис поворачивается и смотрит тупым взглядом. Я показываю ему на мобильник, и он отворачивается к телевизору. Там показывают мой старый фильм. Я там в своей лучшей форме, силен и обаятелен, дерусь, стреляю с двух рук и лихо прыгаю с крыш.А в трубке говорит всхлипывающий, запинающийся голос Луэллы, еще одной из наших. Она говорит о Фрэнке и повторяет о том, что все ужасно, просто ужасно, у него были долги, какой кошмар. Луэлла не знает, что делать. Фрэнк покончил с собой. Он отправился в страну Оз самостоятельно и по короткой дороге. А Луэлла теперь не знает, что делать, и не нашла ничего лучше, как позвонить Дороти, бывшей жене своего бывшего мужа, а попала на меня. И с сосущим чувством тоски под ложечкой я понимаю, что надо куда-то ехать, что-то предпринимать и улаживать, и как-то сказать об этом Дороти.
Никто не обращает внимания, что волшебник из страны Оз обманул Дороти и ее друзей. Он ничего не дал им. Дровосек не получил сердца, а Страшила – мозгов. А Лев так и остался трусом.

4. ЛУЭЛЛА ШРИМП

ПРОЩАЙ, ЛУЭЛЛА
Сегодня в семь часов утра по дороге в студию в автокатастрофе погибла голливудская актриса, известная под именем Луэлла Шримп. Причиной аварии послужила неисправность автомобиля: в мерседесе, которым управляла сама актриса, отказали тормоза, автомобиль вылетел с трассы и врезался в бетонное заграждение. Полиция пока отказывается комментировать произошедшее, ведется расследование.
Возникает закономерный вопрос: смерть актрисы является роковым стечением обстоятельств или же это убийство? Нельзя сказать, что репутации голливудской дивы была безупречна. Несколько лет назад Луэлла разбила семью другой не менее известной актрисы Дороти Сеймур, громкий развод, в лучших традициях Голливуда, наделал много шума. Фрэнк недолго пробыл супругом Луэллы, через два года он получил отставку. Не выдержав очередного развода, Фрэнк стал злоупотреблять алкоголем, что довело его до самоубийства. Луэлла прервала свой отпуск во Франции и прилетела на похороны Фрэнка. Нашему корреспонденту дала интервью близкая подруга Луэллы Шримп, пожелавшая не называть свое имя. По ее словам, незадолго до гибели, Луэлла гостила у первой жены Фрэнка – Дороти. Возможно, это был жест примирения перед лицом совместной утраты, а может быть, это только хитрый ход, чтобы поднять интерес к свой персоне, как бы то ни было, интерес к Луэлле точно не пропадет еще довольно долго время. Перед своей последней поездкой, Луэлла позвонила своей подруге, и пообещала при личной встрече поделиться пикантными подробностями, лишь намекнув, что это касается нового молодого друга Дороти Сеймур – Льюиса. К сожалению, мы теперь никогда не узнаем, что же хотела рассказать Луэлла.
Где и когда пройдет прощание с актрисой, пока не уточняется. О результатах расследования читайте в следующем выпуске нашего журнала.

5. ДЖЕРРИ БОЛТОН

У Дороти появилось подобие вкуса. А я считаю себя гурманом или по меньшей мере ценителем.
«-Там, где начинается твое призвание, мой дорогой, там заканчивается твоя свобода. Ты надеваешь удобную маску по форме лица, в которой тебя любят, и, скрывшись под нею, волен любить в ответ или ненавидеть тех, кого пожелаешь, а многие через плечо бросают, как бы между прочим, «Циник!». Другое дело, что под маской прячут синяки и шрамы, слезы отчаяния, саркастичные поверхностные улыбочки и подрагивания уголков рта, стыдливую свекольную красноту. Талант – палка о двух концах, и никогда не угадаешь, за какой держат, а каким бьют. За дуализм!»
Первой фужера касается тонкая нижняя губа Льюиса, затем к ней присоединяется пухлая верхняя, в довершение изящное движение вверх локтем опрокидывает шампанское внутрь юноши. Лучше мне присесть. Или сорвать с него эту мятую сорочку и…
Следует избегать штампов и горничных.
«-Небезызвестный нам обоим Пол, к слову, начинал с маски кабальеро, Героя-Любовника. Покорителя сердец с применением шестиструнной, перетянутой под леворукость гитары и поперечной флейты под балконами, который - на последних оборотах плёнки – бесстрастно и беспричинно душит Даму Сердца, слепую с рождения, нищую сироту из предместья, невинную, как каракулевый ягненок, ее же засаленной подушкой. Титры. На премьере семнадцать зрительниц получили удар, четыре скончались до прибытия кареты, две дамы по возвращении домой открыли газ и легли спать. На всех последующих сеансах при входе в зал зрителям предлагали фужер двадцатилетнего «Курвуазье Наполеон», и лишь поэтому лента не провалилась в прокате. После первого показа Пол перерубил телефонный провод и около двух часов сидел в ванной, раздирая кожу банной щеткой, пытаясь смыть грязь. В течение нескольких недель ему доставляли конверты с угрозами и белыми порошками; отравили приблудившегося дворового пса; подожгли дерматин парадной двери и однажды плюнули в лицо на кассе супермаркета. А через полгода Пол превратился в самого отрываемого с руками актера Голливуда.»
Пей, я хочу видеть это.
В роли нищей слепой сироты тускло мерцала закопченная стеклярусная звезда твоей Дороти Сеймур.
Как, зарывшись по уши в дерьмо, Сеймур выловила такое золотко, как ты? Непостижимо.
Эй! Еще глоток, нижняя, верхняя, локоть.
«-Тебя будут окружать странные люди. У каждого второго ты будешь наблюдать разнообразные психические отклонения. Это те, к кому приросла их маска, или же под ней скопилась смрадная клейкая грязь. Они срастаются со своим призванием, забывая, что принято снимать маску, хотя бы для вечернего чая с домашними или ночи с любимым. Они обретают новую свободу. Arriba, abajo, al centro, pa’dentro!»
Двадцатью семью этажами ниже проносятся десятки автомобилей в секунду. Видишь? Видишь? Допустим, я уже на карнизе, я одной ногой в пропасти, я цепляюсь пальцами, я срываюсь, я не успеваю разбросать все свои деньги подобно спасительной соломке. Шесть секунд на то, чтобы поместить снизу, на тротуаре, дерзкую Дороти Сеймур, поджидающую очередную музу, как рейсового автобуса; муза летит отвесно вниз. Допустим.
«Все, раздевайся. Ложись на диван, Льюис. Обещаю, после этой премьеры никто не засунет голову в духовку. Рассла
...

6. СЕКРЕТАРША КЭНДИ

Дороти, милая, у меня для вас есть новость. Вы сперва должны присесть. Эта новость обожжёт ваше сердце, как дорогой коньяк. Я даже не знаю, с чего начать. Боже, даже голова кружится. Вы представляете, он убит. Совсем убит. Его тело выпотрошено, а мелкая, рваная душонка жарится на медленном огне в раскалённой пропасти ада. Я говорю о Джерри Болтоне, этом продюсеришке, премерзком комаре-кровопийце, который высасывал из вас всю радость жизни по капельке и впрыскивал свой яд.
Теперь он заплатил сполна, и его тело покоится в недрах земли.
Я хотела уточнить ещё одну крохотную деталь: убийца - его любовник. Да-да, любовник. Джерри назначил ему свидание в каком-то отеле, а тот убил его, ограбил и убежал. Вы представляете, как интересно порой играет судьба с теми, кто заслужил наказание? Мы все попадаем в пучину страстей, события нашей жизни словно сплетаются из тончайших нитей судьбы, и наши тайные пристрастия могут сослужить нам плохую службу, а затем всплывают наверх. Дороти, вам нравится? "Тончайшие нити судьбы". Прошу вас, используйте это выражение в вашем новом романе. Мне будет так приятно.
Но как это печально. Все мы умрём. И вы, и ваш любовник, и ваш бывший муж, и, быть может, когда-нибудь я. И какие же ужасные тайные могут появиться на свет! Страшно подумать.

7. БИЛЛ МАКЛЕЙ.

-Что это за лицо?! Я тут, блять, кто? Твоя престарелая любовница? Что ты смотришь на меня перепуганными, влюблёнными глазами? Я твою сестру изнасиловал, понимаешь? Трахнул её против воли. Вот ты как бабу трахаешь? По любви небось. Чтобы всем приятно было, да?
Билл сплюнул на пол, подошёл вплотную к Льюису, неуверенно сжимавшему направленный на режиссёра пистолет.
-Ты ведь делаешь так, чтобы бабе было приятно? - рявкнул на него Билл, и брызги долетели до щёк юноши. - Нет, я не могу смотреть на эти щенячьи глазки.
Режиссёр отворачивается, видит Дороти, прищуривается и орёт куда-то в сторону.
-Так, я не понял, здесь что, забегаловка какая-нибудь?! У нас вообще кто-нибудь там есть на входе, чтобы не пускать сюда посторонних? Что вам здесь надо?! Пришли посмотреть, как справляется ваш мальчик?! Хуёво справляется. Ему мешаете вы. А я думал, этот красавчик в меня влюбился.
Оборачивается на протесты Льюиса.
-Ты свой темперамент будешь в роли показывать. Здесь вам не бар, не бордель. Здесь работать надо! А трахаться будете дома.
Снова к Дороти.
-Не беспокойтесь, милая. Он сможет продержаться без минета ещё несколько часов. Как только закончим работу, он весь в вашем распоряжении. А теперь покиньте помещение. Вы нам мешаете. Закройте кто-нибудь дверь за дамой!
Вновь подходит к Льюису, гневно дышащему и сверлящему Билла глазами.
-Так вот о чём мы? А, да. Ты, когда трахаешься с Дороти, непременно делаешь ей хорошо. А вот я не делал! Я трахал, и всё. И ей, сестре твоей, наверное, больно было. И обидно, бля! Тебе ведь будет обидно, если я тебя сейчас трахну?! Я ведь не Дороти. У меня нет таких сисек. - В глазах Льюиса пылала ненависть, дуло пистолета почти касалось живота Билла. Режиссёр торжествовал. Так покажи, блять, как ты меня ненавидишь, сука! Покажи! Стреляй!!
Раздался выстрел. Билла согнуло пополам. Он захрипел, упал на колени, из его рта хлынула кровь. Льюис опустил дымящийся пистолет. Все, кто был на площадке, кинулись к молодому актёру, кто-то выбил оружие из его рук. Льюис не мог оторвать ненавидящего взгляда от Билла.
Тот повалился на пол, держась за кровоточащий живот, захлёбываясь кровью и кашлем. Его выпученные глаза смотрели на яркий свет прожекторов, пока всё не погрузилось во тьму.

8. ПОЛИЦЕЙСКИЙ

- Так. Протокол, - детектив полиции Барт Миллер достал из-за пазухи авторучку с "вечным пером", которую всегда носил с собой, но пользовался только непосредственно на рабочем месте за своим письменным столом. Он положил перед собой листок с формой протокола допроса свидетеля и застыл над ним в задумчивости. Детектив предпочитал осуществлять допросы в неформальной обстановке, без бумаг и записей, за чашечкой кофе, ненавязчиво и доброжелательно беседуя с допрашиваемым. А после он возвращался за свой рабочий стол и, так сказать, раскладывал по полочкам полученную в ходе беседы информацию, какой бы она ни была: вербальной или невербальной. Последней он уделял не меньше внимания, будучи глубоко убежденным, что поведение собеседника может сказать очень многое, порой больше, чем слова и даже факты.
Детектив мысленно возвратился в дом Дороти Сеймур, где он сегодня днем в свойственной ему манере снимал показания с молодого актера и поразительно красивого мужчины - нет, Барт назвал бы его скорее юношей, особенно беря во внимание возраст дамы, с которой молодой человек жил в одном доме. Вероятно, мисс Сеймур и посодействовала актерской карьере Льюиса Майлза - именно так звали сегодняшнего собеседника Барта Миллера - это и понятно: как можно не очароваться таким красавчиком. Хотя, положа руку на сердце, Барт признавался самому себе, что молодой человек был актером от бога: он просмотрел кадры с игрой Майлза и был поражен, как натурально тот отыграл свою роль - казалось, если бы пистолет не был заряжен боевым патроном, молодой актер убил бы взглядом партнера по сцене. Гениально! Неудивительно, что юноша до сих пор не может прийти в себя после случившегося: так вжиться в образ и получить такой результат - вполне себе настоящий, а не образный, труп режиссера, Билла Маклея. Абсурдная ситуация, ничего не скажешь. И этот Майлз такой потерянный теперь, смотреть жалко. На вопросы отвечал невпопад, не нервничал - просто будто бы был погружен в свои мысли. Отрешенный какой-то. И мотива для убийства режиссера у него не было. Скорее наоборот, ему вся эта история совсем не на руку: ну, скажите, станет красивый, талантливый, подающий надежды молодой человек намеренно так бездарно рушить свою жизнь? Нет, - отвечал сам себе Барт Миллер.
Детектив, наконец, решительно придвинул к себе листок и ровным, размеренным, аккуратным почерком заполнил форму протокола, ни на секунду больше не останавливаясь для раздумий над этим делом, оформляя его как несчастный случай.

9. ЛЬЮИС МАЙЛЗ.

Когда я убил Болтона, то принял душ у него же в номере. Под ногтями остались частицы крови, но я решил не ограничиваться мытьём рук, а вымылся полностью. Один раз, правда, воображение сыграло плохую шутку, пришлось вылезать, сжимая в руке железную вешалку, но Болтон всё так же лежал посреди комнаты, вцепившись в проволоку у себя на шее. А шумел, суматошно хлопая крыльями, серо-сизый голубь. Бедная птица залетела в открытое окно и билась о шторы и потолок, не понимая, как вылететь обратно. Я бросил вешалку, сорвал штору, поймал в неё птицу, так было лучше, чем руками, рискуя поломать птице крылья, и выпустил в окно, подбросив вверх. Однако голубь некоторое время летел камнем к мостовой, всё ещё не в силах сообразить, что он на свободе, и только у самой земли взмыл вверх. Холодный воздух из окна выстудил меня, и я вернулся в душ, постукивая себя по плечам, чтобы восстановить кровообращение, и обходя по касательной тело Болтона, стараясь не запачкаться в крови на полу, хлынувшей из сонной артерии.

Сегодня я провалялся всё утро в постели, грызя шоколадный батончик и перелистывая книгу. Встал только для того, чтобы поставить джазовую пластинку. Думал, не стоит ли бросить съёмки: с одной стороны, они дают деньги, на которые можно побаловать Дороти, с другой - очень не люблю сниматься в любовных сценах. Партнёрши стараются прижаться всем телом, руками коснуться моего паха. Зато Дороти очень обрадовалась подарку. Я натянул джинсы, а футболка упала на пол. Чтобы не нагибаться, я поднимаю её пальцами ног и выхожу из комнаты, продолжая одеваться.

Если Дороти узнает, она спросит меня: «Тебе понравилось убивать, Льюис? Как ты мог так бесстрастно выстрелить в Маклея?» Будет ли она огорчена? Наверное, да. Тогда лучше, чтобы она не узнала. Мне просто хочется, чтобы всё шло так, как оно идёт: сидеть в саду и следить за облаками, вести машину, когда Дороти собирается в город, сидеть на подоконнике, смотреть на закат и подбирать на гитаре мелодию, шумящую в твоих ушах, валяться на ковре перед камином, болтать с Дороти. Жить, попросту жить. Если ей будет плохо, то как будто что-то сломается, мир станет тяжёлым и напряжённым и начнёт давить на плечи. На ноги я так ничего и не надел, и потому ворс ковра приятно щекочет пятки.

Иду на кухню, достаю из холодильника замороженную форель. Дороти любит рыбные блюда, хочу её сегодня порадовать. Подпрыгиваю и сажусь на подоконник, ожидая, пока рыба разморозится. В прихожей хлопает дверь, если это Дороти, то она всё равно сперва заглянет на кухню. Нет, приглушённые шаги по ковру в сторону гостиной, потом по коридору – это Пол, у него свой ключ. Наконец он заглядывает ко мне на кухню: «Льюис, Дороти дома нет?» «Нет, она на студии, придёт вечером» «Ты сам, вижу, тоже сегодня без съёмок. Не знаешь, как она после смерти Фрэнка?» Пожимаю плечами. «Она мне про это не говорила». Пола тянет поболтать: «Она его любила. Даже несмотря на всю историю продолжала ему помогать». Я спрыгиваю с подоконника, Фрэнк так, кажется, и не понял, кто я и за что он сейчас умрёт. Определённо был туповат, все признаки.

«Дороти красивая», говорю я, «он этого не понимал». «Хорошо, что у неё есть те, кто это понимает», смеётся Пол. «Да», без улыбки говорю я, «хорошо, что у неё есть те, кто это понимают. Выпьешь?» Пол кивает. Он не пьёт, если собирается куда-то ехать, значит, сегодня заночует. Следовательно, не удастся поболтать вечером с Дороти. Рыба разморозилась, ужин будет на троих, а после ужина буду в саду подбирать музыку из мюзикла, который вчера крутили по телеку. У Дороти будет приятный вечер. Это хорошо.

@темы: Текстовки